Царская семья: последние дни, расстрел, обретение останков
Новые книги о Царской семье
АРЕФА
valid xhtml
valid css

Археолог Сергей Погорелов: «Я рад, что это у нас получилось!»


«Найти не удалось». Эта фраза оставалась справедливой до недавних дней. Месяц назад небольшая группа, состоящая из ученых-исследователей и поисковиков-добровольцев, в полусотне метров от известного с 1991 года захоронения девяти членов царской семьи и их приближенных обнаружила место сожжения и сокрытия останков двух человек — мальчика и молодой женщины. Менее недели назад была обнародована сенсация: найденные на Старой Коптяковской дороге останки с большой долей вероятности могут принадлежать Алексею и Марии Романовым.
Публикуемое сегодня интервью как нельзя более соответствует рубрике «Из первых рук». Через руки заместителя начальника отдела археологических исследований Научно-производственного центра по охране и использованию памятников истории и культуры Свердловской области Сергея Погорелова прошли все предметы недавних раскопок в печально известном Поросенковом Логу. Археолог Сергей Погорелов, постоянный автор нашей газеты, отвечает на вопросы «ОГ».


- Сергей Николаевич, за те дни, когда вы и ваши коллеги, принявшие участие в раскопках и камеральной обработке материала, стали центром повышенного внимания, вам, вероятно, не раз задавали вопросы: кто поручил? Или даже: кто позволил?
— На такие вопросы я отвечаю: мы живем в свободной стране. Задача Центра, где работаю я и где работают мои коллеги, также принимавшие участие в исследованиях, — выявлять и охранять памятники истории и культуры. У нас есть лицензия на такого рода работы, есть устав, есть приказ о взаимодействии с областным министерством культуры. Работы, о которых идёт речь, проводились с соблюдением всех необходимых требований.
Помните, как аврально в 1991 году вскрывали основное захоронение. К работам была привлечена археолог Института истории и археологии Людмила Корякова. Она рассказывала, что у неё не было нормальных условий для работы, необходимых инструментов. А ведь подобные работы требуют тончайшего инструмента, послойного вскрытия, идеальной расчистки, фиксации по горизонтам.
Мне довелось видеть кадры съёмки 1991 года. Ужас! Офицеры, солдаты стоят в яме, в сырости. Кто-то копается прямо под ногами, что-то достает оттуда…
— Но всё же у ваших предшественников, назовём их условно «группой Авдонина», результат оказался весомым. Правда, не все в это поверили. И тогда, и сейчас.
— У нас, историков-археологов, сомнения в подлинности найденных тогда останков никакого не было. Мы на сто процентов были уверены: это ОНИ. Но те, кто производил вскрытие захоронения, не подумали о достойной фиксации результатов. И создали проблемы. Пошли сомнения. Мир заговорил: это, мол, фальсификация, КГБ подложил кости…
Работы вокруг погребения были продолжены А. Авдониным. Потом они были поручены Институту истории и археологии. Бросив другие дела, свернув свои экспедиции, они работали в Поросенковом Логу до 1997 года, вскрыли огромные площади. А потом всё закончилось. И не только из-за недостатка финансирования. Показался исчерпанным интерес к теме. Хотя до находки оставалось каких-то метров восемь.
— Почему же они не нашли, а вы нашли? После вашей пресс-конференции во многих СМИ было заявлено, что вы-де располагали новыми источниками информации. Вроде как только что рассекречена так называемая «Записка Юровского». А ведь она не только рассекречена, но и опубликована лет 15 назад. Открывай многочисленные издания тех лет и читай…
— Вот она, у меня на столе, копия этого архивного документа. Да, все пишут, что мы опирались на эту «Записку…». Да там не на что опираться!
— А утверждение о том, что два трупа оказались отдельно от остальных?
— Да, но где их искать? Бытует мнение, что в «Записке» об этом сказано. Да не сказано! Если не считать слова: «тут же развели костер». Что значит «тут же»? Думаю, что и Авдонин, и наши коллеги из Института истории и археологии восприняли эти слова как указание: «тут же» значит «рядом». Добавила заблуждения и известная фотография расстрельщика Ермакова: он стоит на шпалах, под которыми, как позднее выяснилось, и находилось место сокрытия девяти человек. А рядом, в трех-пяти метрах, лежит на траве то ли тряпка, то ли какой-то предмет одежды вроде куртки. Под которым, как «догадались» искатели — еще одно, малое, захоронение.
Итак, слово «тут же» восприняли как «рядом» и вскрытие дёрна, поиск костров начали вести от центрального, большого захоронения. Наработались за несколько лет. Такие огромные площади перепахали. Нашли с десяток костровищ, даже первобытные каменные орудия. Кости домашних животных. После 1997 года новых раскопов практически не было.
А ваш поиск как шёл? Путем покрытия оставшихся неосвоенными пространств или путём вычисления точек, заслуживающих особенного внимания?
— Путём логического вычисления перспективных точек. Краевед Виталий Шитов написал книгу о доме Ипатьева, о трагедии, в нем происшедшей. Когда шла речь о её издании, потенциальные спонсоры ждали от автора какого-то финала. И всё настойчивей становилась мысль: ненайденные останки надо найти! Шитов встретился с Андреем Григорьевым, заместителем генерального директора нашего НПЦ. Тот поговорил с Николаем Неуйминым, одним из основателей военно-исторического клуба «Горный щит». Это не «черные археологи», а люди, официально занимающиеся патриотической работой по поиску останков солдат Великой Отечественной войны. У них в этом деле огромный опыт.
Желание продолжить поиск в Поросенковом Логу у них укрепилось, они перечитали «Записку» Юровского и слово «тут же» восприняли по-другому. Тут же — значит: в то же самое время.
И значит, где-то рядом.
Логика такова: место у «братской могилы», помеченное сегодня православным крестом, — до сих пор сырое. Разводить костёр, жечь тела буквально в воде — дело сложное. Логично отнести их повыше, на сухое место. И там развести костёр. Мы выехали и посмотрели — чуть подальше, слева от дороги есть возвышенность. Лог сменяется высоким сухим местом. С него и было решено начать поиски. Всё логично.
И просто.
— Очень просто. Создали поисковый историко-археологический отряд. Начать работу решили прохождением участка с помощью щупов, железных стержней. Предполагалось, что все должно лежать недалеко от поверхности. Это не палеолит, где бывает по несколько метров глубины.
Если бы этот метод не дал результатов, тогда мы бы применили чисто археологическую методику — траншеи через каждые полметра. Работать начали в июне. Выезжали только на выходные. Все ведь было на добровольных началах, без финансирования. 29 июля щупом наткнулись на костровище. Заложили разведочный шурф — и пошли кости.
Поисковики вышли на археологов — на Евгения Курлаева, на меня. Я пригласил специалистов, чтобы сформировать комплексную экспедицию. Пригласили Дмитрия Ражева из Института истории и археологии. Это антрополог, кандидат наук. У него сотни исследований по скелетам — от каменного века до двадцатого. Присоединился Евгений Курлаев из того же института. Николай Ерохин из института экологии растений и животных — археолог, биолог, краевед, геодезист. Группа поисковиков, сотрудники НПЦ, несколько студентов.
Заложили по археологической методике раскоп на 100 кв.м. В центре маленький «очаг» и большой запас вокруг. Прорыли метровый осушительный канал для отвода подпирающих грунтовых вод. Снимали слои по 5 см. Каждый метровый квадрат делили еще на 16 квадратиков. И каждый маленький квадратик перебирался, промывался через миллиметровое сито, чтобы мельчайшие детали не ушли. Все фиксировали и по глубине, и по месту расположения.
Зная ситуацию 1991 года, не стали сообщать ни в МВД, ни в ФСБ, чтобы нам не помешали работать нормально. Но сразу, как только появились реальные результаты, доложили о них Э. Росселю и послали письмо патриарху Алексию.
Завершив изучение объекта в поле, мы хотели подготовить нормальный научный отчёт. Мне пришлось уехать ненадолго в Башкирию, в международную научную экспедицию. Едва уехал — приехал Соловьев.
— «Соловьев, летящий вослед Соколову». Так назвал его в очерке известный публицист Лев Аннинский. Напомним читателям, что Владимир Николаевич Соловьев, старший прокурор-криминалист Генеральной прокуратуры РФ, вслед за колчаковским следователем Н. Соколовым занимался расследованием обстоятельств трагедии в Ипатьевском доме.
— Москвичи везде чувствуют себя хозяевами. Соловьев потребовал немедленно представить ему собранные материалы. Между строк читались подозрения в наш адрес: сгноили, вывезли, украли! Мы всё принесли в кабинет нашего генерального директора Ю. Литвиненко для передачи представителям прокуратуры и судебной медицины.
— Пять лет назад мне довелось поехать в Верхотурье вместе с Галиной Павловной Вишневской. Разговаривали о том, как она и Ростропович летали в Японию с российским экспертом, чтобы помочь ему получить материал для идентификации останков, найденных на Коптяковской дороге.
«Все это было обставлено очень торжественно. Два человека в форме, в белых перчатках внесли в комнату сверток. Сняли слои материи и открыли футляр, где хранится платок, которым вытерли кровь из раны Николая Романова, полученной от самурайской сабли. Меня поразило, с каким уважением хранят японцы эту реликвию». Так рассказывала Галина Павловна. А как у вас, Сергей Николаевич, насчёт белых перчаток?
— У нас все — в белых перчатках, резиновых, одноразовых и т.д. К историческим объектам — самое уважительное отношение. Когда В. Соловьев и его коллеги увидели, что мы все вымыли, высушили, упаковали, разложили в отдельные пакеты, а потом в коробки с надписями — они заулыбались и извинились перед нами. И пошёл нормальный процесс описания и передачи. Кстати, понятым был фотокор «ОГ» Борис Семавин. Он и подпись в протоколах ставил, и процесс фиксировал с помощью фотокамеры.
— Процесс исследования, как было не раз сказано, только начат. Но некоторые оппоненты уже нападают на вас с пеной у рта. Что вы им отвечаете?
— Что отвечать людям, которые или не знают обстоятельств дела, или изначально настроены предвзято? Нам интереснее дискутировать с людьми серьёзными, осведомлёнными. Криминалист В. Соловьев, судмедэксперты Н. Неволин и В. Громов — это не оппоненты наши, а союзники. Но кое в чем мы с ними расходимся. Они считают, что генетическая экспертиза — это главное. А если из-за небольшого объема костного материала она не получится? Тогда что — результата нет?
Дмитрий Иванович Ражев, антрополог, на счету которого исследование множества человеческих костяков, в том числе и мощей канонизированных святых, дал антропологический анализ по найденным костным останкам. Назовем его скромно предварительным. Но мы имеем две затылочных кости — от маленького человека и другого, побольше. Две разноразмерных лопатки. Два фрагмента тазовых костей. Один — от подростка. Другой — от молодой женщины. Сохранились именно нижние кости. Те, что у лежащих тел были сверху — разбиты и сожжены. Но и по мелким деталям опытный исследователь определил: их было двое, возраст 10–12 и 18–23.
Керамические детали идентичны тем, что были в первом захоронении: осколки больших кувшинов с серной кислотой. Железные детали — крепёж ящиков, в которых эти кувшины транспортировались. «Сойдутся», я думаю, и найденные пули.
— Первое ваше вхождение в романовскую тему можно считать удачным?
— А оно не первое. В 2000 году я вскрыл почти 500 кв.м Ипатьевской усадьбы, изучил ее культурный слой полностью. А в 2001 году мы вскрыли колодец, который и сейчас сохранился в подвале Храма-на-Крови.
Было очень тяжело. Все торопились строить, котлован копать. Нас обвиняли: мешаете возведению важнейшего объекта, возрождению христианской веры! Бывало, рядом грохотала техника. Строители кричали: мы вас отсюда выгоним! Мы отвечали: это мы вас выгоним. Три месяца на нервах! Но самый главный руководитель генподрядной организации за нас заступился.
Мы сумели сделать многое. Но, к сожалению, та коллекция из Ипатьевской усадьбы лежит пока без движения. Нет времени и средств на ее изучение. А ведь в ней вполне могли быть личные вещи семьи Романовых.
На третий день работы, в первой же траншее я нашёл «блюдечко с голубой каёмочкой»: тарелочку с изображением российского герба на лицевой части, а на донышке — корона и надпись: Николай II. Такая посуда есть в описании, сделанном Н. Соколовым. Часть императорского сервиза попала к нему. Остальное собрали мы…
Исследование, осмысление, передача в музеи предметов, собранных на месте Ипатьевской усадьбы, ещё впереди. А на Коптяковской дороге, я считаю, мы сработали хорошо. Если всё сойдется по генетике, это уже будет пятерка с плюсом…


29.08.2007